Цвела весна. Сияло негой утро.
Я был беспечен, молод и влюблён,
Моральный кодекс путал с Камасутрой
И женской лаской вусмерть опьянён.
Летело время, я остепенился,
Немного, мне казалось, поумнел,
Но как на грех, в подпитье оженился,
И в тот же миг об этом пожалел.
Однажды, забавляясь с благоверной,
Ей отдавал супружеский свой долг,
И ускакало сердце дикой серной,
И я догнать его уже не смог...
Вдова скрывала радость безутешно -
Едва накрылась надо мной доска,
Как рысь, помчалась заливать поспешно
Свою печаль в чужие терема.
Как трудно обойтись порой без мата!
Кому теперь ты преданно верна?
Кому ты врёшь с рассвета до заката,
Кого терзаешь, словно сатана?
А я теперь лежу в своём чертоге,
И надо мной красуется доска,
Прекрасно я раскрылся в некрологе:
"Здесь спит любимец женщин. Всем пока!..."
***